Мещанская слобода
Своё название этот московский район получил по Мещанской слободе, располагавшейся в начале нынешнего проспекта Мира и улице Гиляровского (ранее они именовались 1-й и 2-й Мещанскими). Ее история восходит ко второй половине XVII в., когда в результате русско-польской войны в Москве появилось много пленных и насильственно переселенных с захваченных территорий в Россию людей. После заключения Андрусовского перемирия 1677 г. многие из них возвратились обратно, но некоторые пожелали остаться. В Москве их стали расселять в особой слободе, названной Мещанской, от польского слова mieszczanin, т.е. горожанин. Для слободы отвели выгонную городскую землю за Сретенскими воротами Земляного города, а также отрезали часть угодий у соседних Напрудной и Троицкой слобод. До этого здесь располагалось стрельбище для пушечной стрельбы. Земля передавалась мещанам безвозмездно, а за постройки, которые оказались на отведенной земле, они должны были платить прежним владельцам. Наделение землей от казны вело за собой ограничение права распоряжения земельным участком: мещанин мог продать, заложить, обменять только дворовое строение, а землю мог уступить только обитателю Мещанской слободы.
Официально слобода была учреждена в конце 1670 или в начале 1671 г. В первые годы своего существования она сначала подчинялась Малороссийскому приказу, затем — Приказу Владимирской четверти, и снова Малороссийскому приказу. С 1676 г. всеми ее делами заведовал Посольский приказ, во главе которого стоял видный боярин того времени Артамон Матвеев. В 1684 г. в Мещанской слободе значилось 206 дворов.
Сразу после основания слободы мещане в 1672 г. выстроили в ней деревянную церковь святых мучеников Адриана и Натальи. Она была одной из самых богатых в Москве, о чем свидетельствует тот факт, что когда в 1674 г. в нее проникли воры, им удалось унести оттуда имущества на значительную по тем временам сумму в 160 рублей. Правда, на этом злоключения храма не закончились — вскоре он сгорел и был возобновлен в камне в 1688 г.
Жители Мещанской слободы занимались различными ремеслами и торговлей. Первое место в ней занимали ремесленники по изготовлению одежды. Среди них было немало тех, кто шил различные предметы гардероба «на немецкую руку», т.е. по западноевропейским образцам. Вероятно, портные удовлетворяли спрос на польское платье, входившее в моду в дворянских кругах. В слободе отмечены ремесленники, занимавшиеся металлическим производством (изготовители ножей, оловянных стаканов и т.п.). Немалое количество мещан занималось золотым и серебряным делом. В слободе было несколько каретников, работавших на двор и по частным заказам. Слобода дала несколько представителей свободных профессий — артистов, живописцев, певцов, принимавших участие в «потехах» царя Алексея Михайловича. Встречается и такая профессия как лекари.
Несколько слобод района располагалось в пределах Белого города.
Звонарная слобода
Звонарский переулок близ современной улицы Рождественки напоминает о Звонарной слободе, существовавшей здесь в XVI— XVII вв., в которой жили кремлевские звонари.
Колокольный звон является одной из существенных принадлежностей христианского богослужения. По церковному преданию, введение колоколов при богослужениях приписывается ноланскому епископу Павлину, жившему на рубеже IV—V вв., который однажды заслушался мелодичным шелестом колокольчиков. Однако вероятнее всего подобная практика возникла под влиянием небольших колокольчиков, бывших в употреблении у римлян (а еще раньше у египтян) для призыва домашней прислуги и для подачи сигналов в общественных собраниях. Согласно церковным правилам, он служит, во-первых, для призыва верующих к службе, во-вторых, для возвещения неприсутствующим в храме о моменте совершения во время литургии наиболее важных молитвословий и священнодействий и, наконец, для выражения праздничного торжества. В соответствии с этим колокольный звон бывал четырех видов: благовест — мерные удары в один колокол, служащие для призыва верующих к службе; перезвон, когда ударяли по очереди во все колокола (перед водосвятием или литургией в храмовые праздники); собственно звон, когда ударяли одновременно в два или во все колокола; трезвон, когда звонили в несколько колоколов или во все колокола ( «во вся тяжкая»). Наконец, особо выделялся набат, предупреждавший горожан о пожаре или нашествии неприятеля. В средневековой Москве колоколов было настолько много, что когда Петр I зимой 1700 г. после поражения под Нарвой велел снять с московских церквей лишние колокола, из собранного металла отлили 100 больших и 143 малых пушки, 12 мортир и 13 гаубиц.
Центром слободы являлся храм Николы, «что в Звонарях», упоминаемый как деревянный с 1619 г., а с 1657 г. каменными. Существующее ныне его здание было выстроено в 1781 г.
Кисельная слобода
Расположенные по соседству Большой, Малый и Нижний Кисельные переулки хранят память о Кисельной слободе, где жили кисельники, готовившие различные кисели и другие подобные напитки. Помимо привычных нам фруктовых киселей (клюквенный, вишневый, черно- и красносмородиновый, малиновый, яблочный) в старину готовились овсяные, ржаные и пшеничные кисели (они ставились на опаре и закваске), а также гороховый (пресный).
Псковичи
Название Большой и Малой Лубянки напоминает о слободе псковичей, поселенных здесь после присоединения Пскова Василием III. В Москве псковичи образовали особый квартал. По замечанию летописца, Василий III «подавал им дворы по Устретенской улице, всю улицу дал за Устреньем, а не промешал с ними ни одного москвитина». Его внук Иван IV свел в Москву в 1569 г. еще 500 человек из Пскова.
Другие слободы расположились в пределах Земляного города, между нынешними Бульварным и Садовым кольцами.
Располагавшаяся на Трубной улице церковь Николая Чудотворца носила определение «в Драчах». В литературе было высказано мнение, что здесь в XVI в. находилась слобода мастеров, «дравших» пшено. Правда, более вероятно другое предположение. Очевидно, здесь находилась монастырская слобода монастыря Николы в Драчах, который сгорел в 1597 г. и более не восстанавливался.
Печатная слобода
Находящийся между Цветным бульваром и Сретенкой Печатников переулок напоминает о дворцовой Печатной слободе, где жили служащие Печатного двора — первой московской типографии в Китай-городе.
Как известно, изобретение книгопечатания приписывают Гуттенбергу и относят ко второй трети XV в. Уже к концу этого столетия в Европе существовало несколько сот типографий. На Русь печатное дело проникло в середине XVI в. Первой отпечатанной в Москве книгой считается «Апостол», изданный первопечатником Иваном Федоровым в 1564 г. Но уже до этого здесь было напечатано несколько богослужебных книг, приписываемых так называемой московской «анонимной» типографии. Сказать о первых московских издателях довольно трудно, ибо они не отмечали ни года издания, ни имени типографа. Но при Иване IV книгопечатание в Москве быстро прекратилось — отпечатаны были всего четыре книги (кроме «Апостола» это были «Часовник» и две Псалтири). Непрерывно в Москве церковные книги стали печататься лишь с учреждением патриаршества в 1589 г. Ученик Ивана Федорова Андроник Невежа сумел выпустить до своей смерти в 1602 г. 14 различных изданий. В период Смутного времени начала XVII в. печатное дело в Москве вновь замирает и снова возобновляется около 1620 г.
В 1631 г. в Печатной слободе значилось 49 дворов. Приходской церковью московских печатников был храм Успения Богородицы, «что в Печатниках», сохранившийся и поныне. Деревянная церковь значится здесь с 1635 г., каменной упоминается с 1695 г.
Пушкарская слобода
По соседству со слободой печатников, на месте современного Пушкарёва переулка, находилась обширная Пушкарская слобода, в которой жили пушкари (артиллеристы). Появление огнестрельных орудий на Руси относится к концу XIV в. Летописец впервые зафиксировал применение пушек при осаде Москвы ханом Тохтамышем в 1382 г. Служба пушкарей была пожизненной и, как правило, переходила от отца к сыну. В нее вступали, особенно вначале, вольные люди из всех сословий. За свою службу пушкари получали хлебное жалованье, имели свои дома. Помимо своего основного занятия они занимались торговлей и ремеслами, держали постоялые дворы. В 1638 г. в слободе значилось 374 двора, а ее центром была стоявшая здесь до 1935 г. церковь во имя Сергия Радонежского, «что в Пушкарях». В 1625 г. она значится деревянной, а с 1653 г. здесь велось строительство каменного храма, завершившееся лишь к 1689 г. Здесь был известен также и другой храм — во имя Спаса Преображения, построенный в камне к 1683 г. Свой военный характер данная местность сохраняла еще очень долго. В исповедных ведомостях этого прихода 1737 г. еще упоминаются «артиллерии фузилер», «артиллерии пороховой мастер», «артиллерии фершал» и «вдовы пушкарские».
Стрелецкая слобода
Церковь Троицы, «что в Листах», располагавшаяся на Сретенке, напоминает о стрелецкой слободе. При царе Алексее Михайловиче здесь были поставлены дворы стрелецкого полка, находившегося в приказе Василия Пушечникова. Дворов здесь было около 500. В конце XVII в. здешними стрельцами командовал Л.П. Сухарев. Троицкий храм, известный по документам с 1635 г., с 1661 г. стал каменным. Для этого в 1657 г. из Приказа Большого Дворца стрельцам было выдано заимообразно 150 тыс. штук кирпичей. Благодаря этой помощи церковь была возведена сравнительно быстро, однако стрельцы не спешили отдавать долг приказу. Только через десять с лишним лет он был прощен стрельцам «без возврату денег» царем Алексеем Михайловичем «за поимание и привод в Москву бунтовщика Стеньки Разина с товарищами».
Напрудное
Древнейшим поселением нынешнего района за пределами Земляного города являлось село Напрудное, располагавшееся на берегах речки Напрудной, которая брала свое начало в районе нынешнего Рижского вокзала и затем впадала в Неглинку. В сохранившихся источниках это село впервые упоминается в духовной грамоте Ивана Калиты 1331 г., завещавшего своему старшему сыну Семену «село Напрудское у города». На протяжении нескольких столетий село, переходя от одного московского князя к другому, находилось в дворцовом ведомстве.
Возможно полагать, что центром села издавна являлась церковь во имя святого Трифона. Первые достоверные сведения о ней содержатся в документах Патриаршего приказа за 1625 г., а в описании 1646 г. она значится каменной: «Дворцовое Напрудное село, за Сретенскими вороты, по Переславльской дороге, подле Москвы, а в селе церковь мученика Трифона каменная, у церкви во дворе поп Варфоломей, в селе 19 дворов крестьянских, людей в них 35 человек». Но, судя по всему, каменный храм существовал здесь значительно раньше: по натурным обследованиям существующее здание церкви было сложено из тесаного камня в первой половине XVI в. С ее постройкой связана местная легенда о царе Иване IV, который охотился в этих болотистых местах, богатых дичью. В его свите якобы был князь Патрикеев, ответственный за любимого сокола государя и нечаянно упустивший его. Опасаясь царского гнева, князь молился перед небесными заступниками, прося помочь ему в беде. Святой Трифон указал ему место, где найти сокола, и, возвратив его царю, Патрикеев на том месте, где нашел пропавшую птицу, соорудил храм во имя этого святого. В свое время на наружной стене этого храма находилась довольно любопытная фреска, представлявшая всадника на коне, державшего в вытянутой руке сокола. Считалось, что она изображает святого Трифона.
Разумеется, многое в этом рассказе вымысел, но единственное, что известно точно — вплоть до середины XVII в. здесь находились охотничьи угодья. Об этом свидетельствует упоминание в одном из писем царя Алексея Михайловича, что он охотился «промеж Сущова и рощи, что к Напрудному».
Позднее город подошел непосредственно к селу, и оно преобразуется в Напрудную слободу, которая в начале XVIII в. вошла в состав Москвы. В 1679 г. в ней значилось 103 двора.
Переяславская ямская слобода
В середине XVI в. близ Напрудного, на Поклонной горе близ большой Троицкой дороги, ведущей в Переяславль и далее на север, Иваном IV была устроена по примеру других аналогичных слобод Переяславская ямская слобода. Она состояла из дворов 50 ямщиков, которым была дана пашня по другую сторону дороги по направлению к речке Неглинке, в межах с селом Напрудным.
Троицкая слобода
По соседству с селом Напрудным в XVII в. располагалась Троицкая слобода, принадлежавшая Троице-Сергиеву монастырю, крупнейшему из русских обителей. Ныне о ней напоминают названия Троицких улицы и двух переулков. Слобода разместилась здесь неслучайно — именно тут к Москве подходила Троицкая дорога, которая получила свое название от Троице-Сергиева монастыря и вела из первопрестольной к этой обители.
В слободе имелась приходская Троицкая церковь (2-й Троицкий пер., 10), которая была построена около 1632 г. В 1689 г. ее деревянное здание сгорело и было перестроено в камне на рубеже XVII— XVIII вв.
Слобода была одной из самых больших в Москве: в 1631 г. здесь, в селе Новотроицком, как тогда именовалась слобода, значилось 106 дворов. Из описания 1646 г. становится известным, что «Живоначальныя Троицы Сергиева монастыря вотчинная Троицкая слобода, под Москвою, м Земляным городом» располагалась по обе стороны реки Неглиннои. Помимо пяти дворов причта здесь отмечены «129 дворов безпашенных бобылей, а кормятся на Москве работою». В начале VIII в. слобода вошла в городскую черту, и в дальнейшем ее история является составной частью московской.
