На протяжении своей истории Кузьминки имели несколько названий. Первое из них было «Мельница», по стоявшей когда-то здесь мельнице на речке Голедянке. Ещё в начале XVIII в. здесь находился непроходимый сосновый лес, который ещё спустя век, в середине XIX в. тянулся до села Карачарова. В народной памяти долго сохранялось предание, что мельница когда-то была построена мельником Кузьмой — отсюда и Кузьминки. Действительно, писцовая книга 1624 г. зафиксировала здесь, среди владений Николо-Угрешского монастыря, «пустошь, что была Кузьминская мельница». Другим названием этой местности и возникшего здесь в первой четверти XVIII в. села стало Влахернское.
Это название связано с родом «именитых людей» Строгановых, игравших выдающуюся роль в отечественной истории. О происхождении этой фамилии рассказывают по-разному. По одной из легенд, где быль тесно переплелась с выдумкой, родоначальником Строгановых был близкий родственник татарского хана, по некоторым утверждениям — даже его сын, который во второй половине XIV в. выехал в Москву к великому князю Дмитрию Донскому. Здесь татарский мурза крестился в православную веру с именем Спиридона, женился на близкой родственнице великого князя и нашёл свою вторую родину. По легенде, хан, узнав о крещении Спиридона, потребовал у Дмитрия Донского его выдачи, но получил отказ и отправил на Русь сильное татарское войско. Князь выслал против них свою рать во главе с самим Спиридоном. Произошла битва, русские были разбиты, а Спиридон захвачен в плен. Татары попытались возвратить пленника в прежнюю веру, но всё было безрезультатно, и тогда хан приказал привязать его к столбу, и тело на нём исстрогати, а потом всего на части изрубя, разбросать, что и было исполнено. Родившийся вскоре после смерти Спиридона его сын Козьма получил фамилию Строганов, в память о мученической кончине отца.
Гораздо более правдоподобным является предание о происхождении Строгановых от стародавней новгородской фамилии Добрыниных, обладавших огромными владениями в старинных новгородских владениях — Устюжне и Сольвычегодске. Последующие исследования историков окончательно опровергли легенду о происхождении Строгановых от татарского мурзы и подтвердили то, что они были выходцами из Новгорода, а их родоначальником действительно был некий Спиридон, живший во времена Дмитрия Донского.
На протяжении XV-XVII вв. Строгановы, приумножая из поколения в поколение, скопили огромные земельные богатства в Приуралье — сначала в Сольвычегодске, а затем в Перми. К началу XVIII в. в их руках оказалось несколько миллионов десятин земли. На протяжении нескольких столетий Строгановы показали себя прекрасными и рачительными хозяевами. Главным и самым существенным источником их колоссальных доходов явилось солеварение. Фактически это был один из первых видов добывающей промышленности в России. Другим источником пополнения их богатств стала меновая торговля с сибирскими народами.
Нуждаясь в рабочих руках, Строгановы привлекали к себе выходцев из центральных районов России различного рода льготами. Зачастую среди них было немало беглых крестьян, но Строгановы принимали к себе практически любого человека, особо не интересуясь его прошлым, был бы лишь хорошим работником. Отношение Строгановых к своим людям резко выделялось на тогдашнем фоне своей внимательностью и заботой к их нуждам, за что они платили им тем же самым. О широкой популярности Строгановых даже у отпетых людей свидетельствует небольшой факт. Современник Петра I и первый владелец Кузьминок Григорий Дмитриевич Строганов, о котором речь пойдет ниже, имел обыкновение ежегодно весной с началом навигации отправлять своих людей на принадлежавшие ему солеварни с деньгами для текущих расходов и расплаты с наёмными рабочими. В 1712 г. он послал туда огромную по тем временам сумму в 50 тыс. рублей. У Сольвычегодска к строгановским людям присоединился приказчик одного московского купца с 10 тыс. рублями. Поднимаясь вверх по реке, посланные встретили воровскую шайку знаменитого местного разбойника Конькова с 60 людьми. Силы были неравными, и после небольшой перестрелки Коньков захватил весь груз, а сопровождавших взял в плен. Узнав, однако, что захваченные люди и деньги принадлежат Строганову, Коньков тотчас освободил всех пленников, вернул деньги и «весь скарб до малейшей вещи», заявив: «Нам ли батюшку нашего, Григория Дмитриевича, обидеть?» Впрочем, внакладе грабитель не оказался, оставив у себя деньги московского купца.
Владения Строгановых находились на дальней окраине тогдашней России. С востока с ними граничили земли сибирского хана Кучума. Беспокойное соседство, нередкие нападения воинственных татар заставляли Строгановых строить многочисленные «городки» и «острожки», т.е. небольшие крепости. В них они на свой «кошт» держали «пушкарей, пищальников и воротников» для «береженья от ногайских людей и других орд». Постоянные угрозы со стороны хана Кучума заставили Строгановых предпринять в 1578 г. известный исторический шаг — призвать «удалых людей» из волжских казаков во главе с Ермаком, а затем, снабдив всем необходимым, послать их в 1581 г. походом на Сибирь. Это была одна из самых блестящих страниц в истории рода Строгановых.
В трудные времена российской истории Строгановы всегда оказывали материальную помощь московским государям. Когда в середине XV в. великий князь Василий Тёмный после неудачной битвы попал в татарский плен, Строгановы собрали огромную сумму для его выкупа. В период Смутного времени и иностранной интервенции начала XVII в. они много помогали денежными средствами и ратной силой. За эти заслуги они были пожалованы особым, только им присвоенным званием «именитых людей» и правом называться и писаться с полным отчеством — с «вичем». В этом звании они пользовались исключительными правами — неподсудностью обыкновенным властям (их мог судить только сам царь), правом строить города и крепости, содержать ратных людей, лить пушки, воевать с владетелями Сибири, вести беспошлинную торговлю с азиатскими народами, самим судить своих людей, льготами от многих налогов и податей. В знаменитом своде законодательства XVII в. Соборном уложении 1649 г. царя Алексея Михайловича эти права Строгановых фиксировала особая статья.
В конце XVII в. единоличным обладателем всех строгановских богатств стал Григорий Дмитриевич Строганов. О размерах его владений говорит лишь один факт, что ему принадлежало 20 городков и несколько сотен сёл и деревень. Эти огромные средства давали возможность ему оказывать значительную помощь Петру I, на сторону которого Григорий Дмитриевич встал ещё во время его борьбы с царевной Софьей. Вместе с государем Строганов строит корабли в Воронеже и Архангельске, помогает деньгами во время Северной войны, снабжает армию необходимыми припасами.
В 1703 г. Григорий Дмитриевич переселяется в Москву. Очевидно, тогда же Пётр I жалует ему подмосковные Кузьминки. Здесь Строганов строит свою загородную усадьбу, в которой для приезда государя был специально устроен особый дом.
Григорий Дмитриевич скончался в первопрестольной в ноябре 1715 г., а к следующему 1716 г. относится первое сохранившееся документальное известие об имении. Оно содержится в просьбе его вдовы Марии Яковлевны (урожденной Новосильцевой) поставить деревянную церковь «на речке Голеде, при мельнице Кузьминке». Строительство храма было закончено к 1720 г. По описанию этого времени, в Кузьминках значились усадьба помещика, дворы причта и пять дворов «деловых» людей, обслуживавших имение. Церковь была посвящена Влахернской иконе Божьей матери, и с этого времени в официальных бумагах встречается и другое название Кузьминок — Влахернское. Посвящение храма Влахернской иконе было не случайным. В 1653 г. отцу Петра I царю Алексею Михайловичу из Иерусалима были присланы два списка с этой иконы, считавшейся чудотворной. Один образ был помещён в Успенском соборе московского Кремля, а вторым образом за свои заслуги был пожалован Дмитрий Григорьевич Строганов, отец первого владельца Кузьминок.
Вплоть до 1740 г. имение находилось в совместной собственности детей Григория Дмитриевича Строганова — Александра (1698—1754), Николая (1700—1758) и Сергея (1707—1756). По семейному разделу этого года Кузьминки достались старшему из братьев. Строгановы владели Влахернским до 1757 г., когда дочь Александра Григорьевича Строганова Анна Александровна вышла замуж за князя Михаила Михайловича Голицына (1731—1804). В приданое она принесла ему Влахернское с 518 десятинами земли. С этого времени вплоть до 1917 г. Кузьминки принадлежали Голицыным.
С середины XVIII в. для Кузьминок начинается период расцвета. Михаил Михайлович Голицын с первых же дней всецело отдаётся заботам по устройству своей подмосковной. В 1759—1762 гг. вместо сгоревшей деревянной церкви по проекту архитектора И.П. Жеребцова строится новый каменный храм, который богато украшается. Возводятся различные хозяйственные постройки, оранжереи, другие здания. При этом крестьянские дворы были перенесены на новое место, примерно за версту от храма, где возникает новое селение, названное Аннино, по имени супруги князя.
Центром усадьбы становится главный дом, построенный в конце XVIII в. архитектором И.В. Еготовым. Своим фасадом он выходил на парадный двор, окружённый с восточной и южной сторон регулярным садом с прямой подъездной аллеей. Одновременно в пойме небольшой речки Пономарки был устроен каскад из 4 прудов, общей площадью 30 гектаров. Самый большой из них — Верхний Кузьминский занимает территорию 15 гектаров, другие носят названия: Нижний Кузьминский, Шибаевский и Щучий. В 1794—1798 гг. усадебный храм был перестроен архитектором P.P. Казаковым в строгих формах стиля классицизма, с тосканскими портиками и круглым световым барабаном с главкой-бельведером.
М.М. Голицын владел Кузьминками на протяжении почти полувека, вплоть до своей кончины в 1804 г. После этого еще 12 лет имением владела его вдова Анна Александровна, которая продолжала расширять свою усадьбу. Незадолго до войны с Наполеоном она округлила владения Кузьминок, прикупив к ним у казны за 20 тыс. рублей 100 десятин земли с мелким лесом в местности Вёшки.
Под конец жизни Анне Александровне пришлось пережить горькие минуты разорения Кузьминок французскими солдатами в 1812 г. Хозяева не ожидали, что Москва будет сдана Наполеону, и поэтому много из усадьбы вывезти не успели. После отступления врага оказалось, что церковь и господский дом были полностью разграблены, вся мебель в доме сломана, а у крестьян захвачены и увезены хлеб, сено, скот и другие припасы.
Несмотря на это, Кузьминки возрождаются вновь, причём с большим блеском и пышностью. В 1813—1815 гг. по соседству с главным домом архитектором А.Н. Воронихиным был построен так называемый «Египетский домик», представляющий собой павильон, украшенный в египетском стиле.
После смерти Анны Александровны в 1816 г. хозяевами имения становятся её сыновья Александр (1772—1821) и Сергей (1774—1859), а после кончины брата с 1821 г. единоличным владельцем усадьбы становится князь Сергей Михайлович Голицын. Именно при нём усадьба получает законченный облик и входит в число наиболее известных подмосковных имений, встав в один ряд с Останкином, Архангельским и Кусковом.
Вскоре он приступает к дальнейшему обустройству усадьбы, которое велось при участии видного московского зодчего Д. И. Жилярди. В 1819—1823 гг. тот возводит комплекс Конного двора. В 1826 г. по его проекту устраивается висячий мост на остров. На пруду была устроена целая флотилия из яхты и нескольких ботиков, которые обслуживали специально нанятые матросы. Возводятся новые каменные хозяйственные постройки. Особое внимание уделяется оранжереям. По описи 1829 г., в них имелось 152 лимонных дерева, 291 померанцевых, 26 апельсиновых, 502 грушевых, 509 слив, 217 вишнёвых, 618 ананасных. Уходом за растениями были заняты 30 садовников. Интересно, что оранжереи не только оправдывали себя, но и приносили владельцу ежегодный доход в 3 тыс. рублей. Около оранжерей был разбит парк в английском стиле, за которым следили 40 рабочих. Вскоре он стал излюбленным местом загородных прогулок москвичей, которых привлекали чисто подметенные дорожки, посыпанные красным песком, вдоль которых стояли чугунные лавочки и диваны для отдыхающих.
В 1831 г. Сергей Михайлович Голицын вновь расширяет имение прикупкой за 12 тыс. рублей у Егора Дмитриевича Фалеева, из калужских купцов, позднее выбившегося в личные дворяне, 120 десятин земли, занятой лесом и частично пашней. В следующем году при въезде в усадьбу он ставит парадные ворота, отлитые из чугуна на его собственных заводах. Рассказывали, что на них ушло до 18 тыс. пудов чугуна.
В 1844 г. по проекту Д.И. Жилярди на пруду были сооружены гранитные пристани из серого дикого камня со львами, а на берегу пруда были устроены «пропилеи» — декоративное сооружение из двойного ряда колони. На месте старого деревянного домика, где, по преданию, в начале XVIII в. останавливался во время приездов в Кузьминки Пётр I, был устроен чугунный обелиск. В следующем году на конной ферме, считавшейся одной из лучших в России, были установлены две конные группы — копии тех, что стоят на Аничковом мосту в Петербурге. Работы по устройству усадьбы велись в общей сложности на протяжении 30 лет вплоть до 1856 г.
В историю московской жизни первой половины XIX в. Кузьминки вошли своими знаменитыми гуляньями, когда в летние дни парк был открыт два раза в неделю для всей «приличной» публики. Москвичи ездили сюда всей семьёй на целый день, запасшись провизией, даже со своим самоваром, на случай, если столики, предназначенные для чаепитий, все будут заняты. Но наиболее известным было ежегодное гулянье в день 2 июля, когда праздновался храмовый праздник Влахернской иконы Божьей матери. По своему размаху оно не уступало известному гулянью москвичей на 1 мая в Сокольниках. По воспоминаниям очевидцев, в этот день с раннего утра тысячи экипажей направлялись в имение Голицына, и все девять вёрст от тогдашней Москвы до Кузьминок дорога представляла собой по сути оживлённую городскую улицу. После торжественного богослужения, где присутствовала вся московская знать, начиналось собственно гулянье. В саду гремели оркестры, на прудах скользили шлюпки с матросами, в одной из рощ ставились самовары. Особое место было выделено для простого народа. По своему размаху эти праздники напоминали старикам пиры вельмож «золотого XVIII столетия» и их часто сравнивали с теми, что в свое время давали Екатерине II Потёмкин, Орлов и Шереметев. По весьма приблизительным подсчетам, в этот день в Кузьминки приезжало до 12 тыс. экипажей, а всего в саду гуляло более 100 тыс. москвичей. Гулянье заканчивалось уже глубокой ночью, когда небо озарял великолепный фейерверк в 40 тыс. огней.
В 40-е годы XIX в. князь СМ. Голицын пригласил в Кузьминки одного из своих знакомых Павла Сумарокова. Заглянем в его дневник. Он так описывал Кузьминки: «Местоположение плоское, весьма обыкновенное, но искусство и полтора миллиона рублей превратили Кузьминки в прекраснейшую подмосковную. Князь пригласил меня туда на храмовый праздник 2 июля. Кареты, коляски тянулись рядами, нищие мальчики и девочки бежали рысью, умоляя о подаянии. Своротили с большой дороги и показалась чугунная решётка, за нею другой двор, другая решётка с бронзовыми украшениями, с княжеским гербом на воротах. Куча официантов стояла на крыльце, и в комнатах много гостей, одни сидели на балконе, другие играли в карты. Дом дубовый, прибран со вкусом и достоин великого внимания. Оный существует 158 лет, и Пётр Великий часто бывал в нем у Строганова. За обед поместилось 136 посетителей; всё барское, богатое, вина редкие, плодов горы, гремит музыка, в окна заглядывают любопытные — шляпы, перья, бороды между ними. Незваных сих гостей было до 5 тысяч, и коляски, тележки, дрожки занимали все аллеи. Сады с пригорками, речками, беседками великолепно соединяются между собой и представляли тогда модные, шумливые общества. К вечеру вся зелень осветилась разноцветными фонарями, и фейерверк заключил празднество, похожее на царское».
Подобное великолепие продолжалось почти до отмены крепостного права в 1861 г. Князь Сергей Михайлович Голицын не дожил до этого двух лет. После его кончины имение отошло в 1859 г. к его племяннику Михаилу Александровичу Голицыну, но тот вскоре умер, и Кузьминки достались его 17-летнему сыну Сергею (1843—1915). Он дослужился до чина полковника, а по придворной линии получил звание егермейстера. В историю своей эпохи он вошёл тем, что эпатировал светское общество, записавшись в купцы первой гильдии и занявшись при этом коммерцией. Новый владелец уже не мог поддерживать усадьбу с прежним размахом. По семейным обстоятельствам с 1873 г. для своего летнего отдыха он выбирает другую свою подмосковную — село Дубровицы под Подольском, а усадьба в Кузьминках приспособляется под сдачу внаём дачникам. После отъезда С.М. Голицына из имения Кузьминки окончательно превращаются в дачный посёлок, соединявшийся летом регулярным движением с ближайшими железнодорожными станциями. В конце 1900-х годов С.М. Голицын предлагал продать имение городу для устройства в нём новых полей орошения, т.е для расширения городской канализации. Но Кузьминки являлись майоратом, на их продажу требовалось личное согласие царя, однако Николай II отказал в этой просьбе, полагая, что имение должно было оставаться в роду Голицыных.
После революции в усадьбе разместился с 1918 г. Институт экспериментальной ветеринарии. Из-за этого решения Кузьминки приходят в упадок, и лишь в 1990-е годы здесь создается музей усадебной культуры.
